Невеста для императора - Страница 50

– Очень интересно, – процедил Денис, не отрывая глаз от девочки за окном.

Принцесса, расхаживавшая по комнате, почуяла неладное.

– Дэн… – и тут, проходя мимо окна, увидела в стекле отблески двух красных огоньков, но они потухли прежде, чем она поняла, что это отражение его глаз.

– Ну вот и все, – с удовлетворением выдохнул Денис, – возмездие свершилось. Измена наказана.

– О чем ты? – насторожилась принцесса.

– А что вы там интересного увидели? – оторвался от своих записей Ганс.

– Да тут девочка со спичками на улице, – болезненно сморщилась Кэтран.

– А! Да-да! Я ее тут часто вижу, наблюдаю. И кстати, про нее как раз сказочку пишу. Так и называется «Девочка со спичками». Она, понимаете ли, спичками торгует. Из бедной семьи. Мать умерла, семья большая, отец пытается подработать, денег не хватает, вот он самую старшую дочку и заставляет спичками торговать. Я сейчас как раз к финалу подошел. Стоит она, домой без денег вернуться боится и, чтоб согреться, спички жжет. Осталось только эту сказку красиво закончить.

– Ты ее уже закончил, – мрачно сказал ему Денис.

– Как закончил? – опешил Ганс.

– Хреново! Померла твоя девочка. Только что ее последняя спичка догорела… вместе с душой.

Стажер кивнул в сторону улицы. Сказочник и Кэтран подскочили к окну и уставились на лежащую на земле скрюченную фигурку, которую уже начала заметать метель. Ганс схватился за сердце, а принцесса взорвалась:

– Как ты мог, Денис! Как ты мог? Да, враг, да продала душу дьяволу, но одно дело – сразить врага в бою, а другое – вот так. Ну и что ты сделал?

– А это не я сделал. Это он сделал, – ткнул пальцем в Ганса Денис, – ты ведь именно так хотел закончить свою сказку?

– Д-д-да… – отстучал зубами Ганс.

– Вот ты ее и закончил. Ну как, нравится тебе, Кэтран, его добрая детская сказочка?

Принцесса отрицательно замотала головой, с трудом сдерживая слезы.

– Мне тоже понравилась. Может, послушаем, что он там про мальчика Яльмара и нашего извращенца написал? Как сказочка-то называется?

– Оле-Лукойе, – с трудом выдавил Ганс.

Денис оглушительно захохотал.

– И как же я, болван, сразу-то не догадался! Ведь готовился специально, сказки наизусть учил и не распознал в этом извращенце доброго гномика Оле-Лукойе!

– А в чем дело? – начал возмущаться Ганс. – Что в моей сказке такого предосудительного?

– Кэт, будь судьей в нашем споре. Сейчас я тебе по памяти буду читать про нашего милого гномика сказочку этого писаки.

И стажер, не отрывая глаз от окна, принялся читать:

– Как только на землю спускается ночь и в небе загораются первые звезды, появляется Оле-Лукойе. В одних чулках… – Глаза Кэтран стали круглые. Денис улыбнулся и продолжил: – …он тихо-тихо поднимается по лестнице; потом осторожно приотворяет дверь, неслышно шагает в комнату, подкрадывается к маленьким детишкам сзади…

– О господи, – ахнула Кэтран, – и что он потом с ними делает?

– Знаешь, мне потом эту сказку так тошно стало читать, что я ее мельком взлядом проскользнул, книжку захлопнул и закинул в дальний угол. Он там еще за каким-то хреном дышит им в затылок и прыскает им в глаза сладкое молоко. Слава богу, из спринцовки, а не из того, о чем вы с Алексом в первый раз подумали. Якобы для того, чтобы детишки скорее заснули. Еще бы им не заснуть! От такого молочка можно и не проснуться.

– От какого такого? – потряс головой полностью деморализованный сказочник.

– От макового, милый мой! От макового!

– Так, подожди, – набрала в грудь воздуха Кэтран, – так этот вот попечитель Оле… или как его там… к детям в одних носках… сзади… ДА ЕГО Ж ВАЛИТЬ НАДО!!!

– Вот-вот. А мне тут какую-то баронессу припомнили.

Кэтран подскочила к Денису, схватила его за грудки и тряхнула так, что у него клацнули зубы.

– За нее все равно ответишь… После того как завалим этого гада!

Что-то царапнуло грудь юноши.

– Кэт, да осторожней ты! – Стажер выудил из-под камзола медальон, посмотрел на рога дьявола и захлопнул крышку. – Чуть медальон не сломала.

Ден запихал медальон обратно, внимательно посмотрел на Кэтран, внезапно рассмеялся и неожиданно чмокнул ее в нос.

– Эк тебя разобрало. Ну и правильно. Я тоже извращенцев не люблю.

Кэтран как-то сразу отмякла. Ей вдруг захотелось крепко прижать к груди этого родного человека, и тут…

– Кто-то едет, – насторожилась принцесса, заметив движение за окном.

Они прилипли носами к стеклу. Возле дома остановилась карета. Из нее вышел маленький господин в собольей шапке, запакованный в бобровую шубу, из-под полы которой торчала борода. Господин небрежно кинул пару слов извозчику, судя по всему приказывая ему ждать, и двинулся к входной двери подъезда, опираясь на зонтик, словно это была трость.

– Он! – сразу опознал извращенца Денис.

– Он, зараза! – подтвердила принцесса. – Идем валить!

– Какая кровожадность! – щелкнул ее по носу Денис. – Берем живьем, вышибаем из него туфельки и начинаем допрос с пристрастием.

Они бросились к входной двери и притаились за нею, навострив слух. Оле-Лукойе поднимался по лестнице, энергично топая ногами.

– Странно, – прошептал Денис, – он же в носках обычно ходит.

– Ну да, по снегу, – прошипела Кэтран. – Не отвлекайся. Он уже близко.

Шаги приближались.

– Давай! – пхнула Дениса в бок Кэтран.

– Рано.

– Давай, говорю!

Денис распахнул дверь, сделал рывок и… промазал. Недаром говорят – послушай женщину и сделай наоборот. Гном, нога которого в тот момент только ступила на лестничную площадку второго этажа, успел отпрянуть назад. Юноша с размаху налетел на перила, угрожающе затрещавшие под его плотно сбитым телом. Из зонта гнома выскочило длинное узкое лезвие.